Санѓедрин
Лист 35
Мишна продолжает перечислять различия между двумя типами судов (нач. — в обзорах листов 32, 33, 34):
Суды, разбирающие материальные иски, могут начинаться днем и заканчиваться даже ночью. Суды, наделенные правом вынести смертный приговор, начинаются днем и должны заканчиваться в светлое время суток.
Талмуд выясняет, где говорится об этом в Торе.
Это правило выводится из стиха, в котором Всевышний велит Моше наказать тех евреев, которые, склонившись к идолопоклонству и разврату, стали причиной гибели 24 тысяч сынов Израиля, — сказал рав Шими бар Хия. В этом отрывке читаем: “И порази их при свете солнца (в дневное время)” (Бамидбар, гл. 25, ст. 4).
Откуда известно, что слово “порази” (в оригинале — она) означает смертную казнь? — спрашивает рав Хисда (амора, Учитель Талмуда в Вавилоне; 3‑й век). И отвечает: из книги Танаха — Шмуэль, где встречается этот глагол, и тут его смысл (смертная казнь) очевиден.
В этом фрагменте Танаха речь идет о временах царя Давида, когда на Земле Израиля начался голод, и жители Эрец Исраэль голодали три года. Полагая, что это — кара за его проступки, царь Давид обратился к Всевышнему и получил такой ответ: голод — искупление пролития крови гивонцевво времена правления царя Шауля.
Гивонцев, по велению Свыше, следовало изгнать из Земли Израиля. Но они обманным путем заключили с Иегошуа бин Нуном союз и остались жить среди евреев. Гивонцы отказались принять от царя Давида денежную компенсацию и потребовали, чтобы отдали им потомков царя Шауля.
Гивонцем удалось осуществить месть, они выполнили то, что задумали. И вот мать двоих из семи повешенных потомков Шауля — Рицпа бат Ая — поставила под скалой, на которой казнили их, шатер, и несколько месяцев никого не допускала к их телам.
Почему царь Давид позволил Рицпе так поступить? — вопрошает Талмуд. — Ведь сказано в Торе: “Не оставляй труп висеть — до заката солнца захорони” (Дварим, гл. 21, ст. 23).
Ответ на этот вопрос дается в трактате Талмуда Иевамот (лист 79): “Лучше пусть будет (на время) вырвана одна буква из Торы, если это — ради того, чтобы освятилось Имя Всевышнего перед всем народом. В каждом, кто проходил мимо места казни потомков царя Шауля, пробуждалось желание отомстить за них”.
Талмуд отмечает, что гивонцы, хотя они и перешли в еврейство, были лишены истинно еврейских качеств — скромности, сострадания, милосердия. И царь Давид запретил евреям вступать с ними в брак. И в результате, с течением времени, их племя вымерло...
Талмуд возвращается к фразе Торы из книги Бамидбар и дает начало цитаты: “И сказал Всевышний Моше — возьми глав народа...”.
Рав Иегуда (амора второго поколения — великий Учитель Талмуда; 3‑й век) от имени Рава (великий Учитель Талмуда первого поколения; 3‑й век) объясняет: Творец повелел, чтобы главы народа создали суды и приговорили к смертной казни всех, кто предал Всевышнего.
Как же так? — вопрошает Талмуд. — Ведь запрещено судить двух преступников в один день.
Рав Хисда уточняет, что этот запрет действителен лишь в том случае, когда два преступника совершили разные преступления.
О том, что нельзя откладывать наказание за преступления перед Творцом, прямо говорится в Торе — прочтем цитату целиком (с некоторыми сокращениями): “И сказал Всевышний Моше — возьми глав народа... И порази их при свете солнца, чтобы остановить гнев Всевышнего...”. Чтобы Творец увидел, — комментирует Раши (комментатор Талмуда; Франция, 11 век), как весь народ стоит за него, верша суд над преступниками.
Лист 36
На этом листе Талмуд заканчивает обсуждение первой Мишны нашей главы. Приведем ее последний фрагмент:
Суды, разбирающие материальные иски, имеют право вынести как оправдательное, так и обвинительное решение, в тот же день, когда по этому делу началось судебное заседание.
Суд, уполномоченный вынести решение о смертной казни, может оправдать подсудимого в тот же день, когда дело начали рассматривать, но если (состав суда) склонен обвинить его, (заседание) переносится на следующий день (в надежде, что судьи найдут доводы для оправдания обвиняемого).
Талмуд ищет в Танахе источник этого постановления.
Раби Ханина (амора, Учитель Талмуда в Эрец Исраэль, 3‑й век) говорит, что данный закон выводится из слов: “Я (Всевышний) наполняю справедливостью тот суд, в котором пребывала (в буквальном переводе — “ночевала”) справедливость, а теперь вы — убийцы” (Танах, книгаИешаягу, гл. 1, ст. 21). Здесь имеется в виду, что в былые времена, как правило, переносили заседание суда на следующий день, чтобы сделать попытку оправдать преступника. Судьи, пренебрегавшие такой возможностью, уподоблялись убийцам.
Однако Рава (величайший Учитель Талмуда; Вавилон, 4‑й век) связывает этот закон Мишны с другими словами той же книги, той же главы: “Укрепится (в своем решении) судья не спящий” (Танах, книга Иешаягу, гл. 1, ст. 17). А ту цитату, которую приводит раби Ханина, Рава относит к иной ситуации. Речь в ней, с его точки зрения, идет о тех, кто перед постом не раздавал, как это было принято, цдаку беднякам. И выходило, что люди, поступавшие так, как будто бы проливали кровь бедняков, надеявшихся утолить голод.
Поэтому, — продолжает Мишна, — не назначают заседания (судов, уполномоченных вынести решение о смертной казни) на день передшаббатом или йом товом (днем еврейского праздника).
Талмуд поясняет: если существует угроза, что судьи объявят о высшей мере наказания, то оглашение приговора и его исполнение выпадет на шаббат или праздничный день, а закон запрещает казнить преступника в эти дни.
Но почему, казалось бы, не перенести продолжение слушания дела, к примеру, на воскресенье?
На этот вопрос Талмуд отвечает так: конечно же, писцы фиксируют слова судей (см. обзор листа 34); и все же, если перерыв между заседанием будет продолжительным, глубина доводов и логические связи рассуждений могут ускользнуть из сознания судей, и тогда возникает риск вынесения необоснованного решения.
А если огласить приговор в шаббат, а привести его в исполнение, скажем, в воскресенье?
Наша традиция отвергает такую возможность, расценивая ее как акт жестокости по отношению к преступнику. Одно дело, когда он ждет приговора, надеясь на оправдание. Совершенно другое — когда он знает, что ему предстоит казнь и в течение суток вынужден испытывать страх перед смертью.
Однако прочтем Мишну до конца:
Суды по выяснению ритуальной чистоты или нечистоты, а также, разбирающие материальные иски, начинаются с высказывания старшего судьи; но в судах, где обсуждают вопросы жизни и смерти, слово вначале предоставляется младшим судьям. Каждый (включая гера— человека принявшего еврейство, и мамзера — родившегося от запрещенной интимной связи) может быть судьей в суде, где разбираются имущественные претензии; Но в судах, где может быть вынесен смертный приговор, положено заседать только коэнам, левитам или исраэлим(но — не герам).
Рав (великий Учитель Талмуда первого поколения; 3‑й век) сообщает: когда он был членом суда, во главе которого стоял Раби (великий раби Иегуда а‑Наси — редактор текста Мишны, начало 3‑го века), любое заседание начиналось с его слов — со слов Рава (в то время — младшего судьи), а потом стали начинать с выступления старшего.
Талмуд поясняет: суд Раби отличался от других судов тем, что в силу исключительной скромности Раби, обсуждение любого вопроса начиналось с высказывания одного из младших судей. И добавляет: со времен Моше Рабейну до Раби, и от Раби — до рава Аши (великий Учитель, редактор Вавилонского Талмуда, начало 5‑го века), не было никого, кто соединял бы в себе такое величие с высочайшим уровнем знания Торы.
Через Моше Рабейну Всевышний передал Устную и Письменную Тору еврейскому народу. Раби Иегуда а‑Наси отредактировал и выстроил в определенном порядке Мишну — основное ядро Устной Торы. Рав Аши окончательно отредактировал Талмуд.
Вспоминает Талмуд и других великих Учителей, говорит, что рядом с Иегошуа бин Нуном был Элиэзер (главный коэн, сын Аарона); рядом с Пинхасом (сын Элиэзера) — Боаз; во времена царствования царя Шауля жил пророк Шмуэль; в период правления царя Шломо — великий Учитель Шамай бен Гера; при царе Хизкии (6‑й век до н. э.) жил Шавна; рядом с Эзрой (пророк, коэн и духовный руководитель еврейского народа; середина 4‑го века до н. э.) был Нехемия...
Завершая анализ Мишны (ее обсуждение, повторим, размещено на пяти листах — 32–35), Талмуд подчеркивает, что все десять различий между судами по имущественным искам и теми, где рассматриваются вопросы жизни и смерти, сводятся в принципе к одному — стремлению спасти жизнь обвиняемому, если для этого есть хоть какая-нибудь возможность.
Поэтому все сказанное в этой Мишне не имеет отношения к судам над быком или каким-либо другим животным, которое принесло смерть человеку, хотя и судят животных (как и людей, подозреваемых в тяжком преступлении) судом в составе 23‑х судей.
И последнее. В состав суда, уполномоченного вынести решение о смертной казни, запрещено включать судей, известных своей жестокостью, глубоких старцев и людей, не имеющих потомства. Такие люди не воспитывали детей, не испытывали боли за них, а, следовательно, у них нет истинного милосердия.
Лист 37
Многие современные заседания происходят таким образом, чтобы их участники, расположившись полукругом, имели возможность видеть друг друга, а выступающие выходят в центр полукруга — так, чтобы, произнося речь, стоять лицом ко всем присутствующим.
Этот порядок проведения заседаний описан еще в Талмуде. Прочтем соответствующую Мишну:
Санѓедрин (как Малый — 23 члена, так и Верховный — 71 судья) выстраивался полукругом, так, чтобы каждый мог видеть всех присутствующих, и с обеих сторон стояли два писца (по одному с каждой стороны), которые записывали рассуждения судей.
Писцов было трое, сказал раби Иегуда (великий Учитель Мишны, 2‑й век); один записывал слова, сказанные в оправдание (обвиняемого), второй — слова обвинителей, а третий — речи обеих сторон. Три ряда учеников сидели перед полукругом. Каждый ученик занимал свое место. В случае необходимости (если, к примеру, один из судей в период, когда проходили заседания по делу, умирал) состав суда восполнялся лучшим из них, а оставшиеся пересаживались на “более высокое” место; для того, чтобы занять опустевшее месте избирали самого достойного члена общины.
Талмуд вносит уточнения. В каждом ряду было по 23 ученика. Если суд склонялся к обвинению подсудимого, с преимуществом в один голос, решение не принималось. В этом случае из числа учеников дополняли состав суда двумя судьями. Если же и тогда перевес оставался в один голос, состав вновь увеличивали. И так могло продолжаться до тех пор, пока количество судей не достигало 71.
Отыскивая источник положений Мишны, Талмуд находит намек на описанное расположение Санѓедрина в Танахе, где сказано: “Власть Твоя — как лунный щит, и в нем все соразмерно” (Танах, Шир а‑Ширим — Песнь Песней, гл. 7).
Талмуд делает вывод, что под словом “власть” здесь подразумевается Санѓедрин, заседания которого проходили в Иерусалимском Храме — центре мира. Справедливый суд, который вершился там, защищал мир.
Маѓарша (комментатор Талмуда, 16‑й век) поясняет, что луна в середине месяца принимает форму полукруга, и этот образ используется здесь, чтобы дать представление о расположении Санѓедрина во время заседаний.
Фазы луны, — продолжает Маѓарша, — соответствуют месячным циклам у женщин. И это позволяет нам понять продолжение того же стиха — “...Твои недра подобны пшеничному стогу, опоясанному розами”. Миру необходима мудрость Санѓедрина как хлеб, который делают из пшеницы, — трактует Гемара эти слова.
Но женщины, — говорят некоторые Учителя, — воплощение образа Дерева Добра и Зла, ибо отведав его плод, первая женщина на земле привнесла в мир нечистоту и боль. И “красные розы” в стихе символизируют кровь ниды (женщина в период месячных). Непонятно однако, почему употреблено здесь слово “опоясанному”.
Метафора “опоясанный розами” достаточна для того, чтобы дать мужу понять, что он не должен вступать с женой в отношения, запрещенные в дни месячных, — объясняет Раши (комментатор Талмуда; Франция, 11 век).
Реш Лакиш (величайший Учитель Талмуда в Эрец Исраэль, 3‑й век) находит в той же главе Шир а‑Ширим другой источник, где сказано о необходимости обуздывать чувства. Приведенная Талмудом цитата в русском переводе звучит приблизительно так: “И пустота подобна кусочку граната”. То есть даже самое пустое и ничтожное в нашем народе наполняется добрыми делами (мицвот), как кусочек граната, в котором — множество зерен (считается, что в каждом гранате содержится по 613 зерен — по количеству дарованных еврейскому народу заповедей).
Раби Зейра (Учитель Талмуда третьего поколения; 3‑й век) обнаруживает указание на это в Торе, в том фрагменте, где описывается, как наш праотец Яаков, облачившись в одежды брата своего Эсава, принимает благословение Ицхака, и Ицхак вдыхает запах одежд (Берешит, гл. 27). Устная Тора (Мидраш) сообщает, что Яаков, войдя в шатер Ицхака, источал аромат Ган Эдена (Райского сада).
Впрочем, в толковании того же отрывка Торы присутствует и другой момент. Дело в том, что слову “одежды” в тексте оригинала созвучно ивритское слово, обозначающее — “предательство”. И раби Зейра говорит, что даже тех людей, которые перестают быть частью своего народа и не живут по законам Торы (ведь Яааков был в одеждах Эсава) не оставляет все же запах Ган Эдена (остается в них потенциал для свершения добрых дел).
Маѓарша уточняет: Мидраш, говоря о “запахе предательства”, подразумевает злодеяния Эсава и Нимрода, одежды которого, убив Нимрода, присвоил себе Эсав.
Лист 38
Решение о смертной казни суд принимает на основании показаний свидетелей. Ответственность за то, чтобы эти показания не были ложными, возлагается на судей. Поэтому они, в качестве одной из наиболее действенных мер, используют угрозу, с которой и обращаются к свидетелям.
В Мишне читаем:
Свидетелям говорят: Может быть, вы даете показания не на основании того, что видели, а выдвигая собственные предположения, или пересказываете то, что слышали от другого свидетеля или человека, которому вы доверяете. Возможно, вы не знаете, что мы (судьи)проверим ваши показания (и расследуем обстоятельства дела). Возможно, не учитываете, что показания в суде, рассматривающем дело, по которому в результате могут приговорить к смертной казни, отличаются от показаний в суде по имущественным искам. Ведь в деле по материальным претензиям (неправильные) показания искупаются деньгами, а в нашем суде кровь приговоренного, кровь потомков его (во всех поколениях, включая тех, кто еще не родился) будет на лжесвидетелях во веки веков. Как сказано о Каине, который убил брата своего Авеля — “Крови брата твоего вопиют” (Берешит, гл. 4, ст. 10). (Недаром) сказано — “крови” (во множественном числе), ибо речь идет и о крови его потомков. (Отступая от угроз, Мишна приводит и другое объяснение употребления здесь множественного числа от слова “кровь” — “крови”) — брызги крови (Авеля) были на деревьях и камнях. (Тиферет Исраэль — рав Исраэль Лифшиц; известный комментатор Мишны, Германия, середина 19‑го века —, опираясь на слова Гемары, объясняет, что Каин не знал, как умертвить брата и сначала бил его палками, а потом — камнями).
Человек, — продолжает Мишна, возвращаясь к обращению судей к свидетелям, — сотворен в единственном числе (в отличие от других творений), чтобы показать: тот, кто отнял жизнь у кого-то из Дома Израиля, погубил как будто бы целый мир, а тот, кто духовно поддержал кого-то из Дома Израиля, как будто бы укрепил целый мир. Другая причина, по которой человек (Адам) сотворен в единственном числе, — дополняет свое рассуждение Мишна, — состоит в том, чтобы установить мир между Творениями, чтобы никто не смог сказать: “Мой отец более велик, чем твой” (поскольку все человечество произошло от Адама) и чтобы никто не подумал, что на Небесах — несколько владык (и каждый сотворил своего человека). А еще — чтобы показать величие Творца. Ибо, когда человек что-то “штампует”, все произведенные им “экземпляры” подобны один другому, но Царь Царей, да будет благословенно Имя Его, приводит в мир отличающихся друг от друга людей. Поэтому каждый должен сказать: “Для меня сотворен мир” (то есть моя ошибка приведет к разрушению моего мира).
Анализируя начало Мишны, Талмуд приводит пример, когда человек собирался дать показания, предположив, что был свидетелем убийства
А дело было так. Люди видели, что некто преследовал другого с ножом в руке. Преследуемый скрылся в развалинах. Когда свидетели погони оказались на месте преступления, их взору открылась картина: умирающий корчился в предсмертных судорогах, а с воткнутого в него ножа капала кровь.
На основании таких показаний, — заключает Талмуд, — нельзя приговорить человека к смертной казни. И продолжает: Тот, Кто знает мысли человеческие, взыщет с преступника. Как сказал рав Йосеф (великий Учитель Талмуда третьего поколения, начало 4‑го века): “С момента разрушения Храма не заседал более Санѓедрин, рассматривая вопросы о жизни и смерти, но это не значит, что закон о смертной казни исчез из мира”. Тот, кого следовало приговорить к такому виду казни, когда забивали камнями, погибал, упав с крыши, или на него падало что-то, придавив его. Тот, кому полагалась смерть на костре, погибал при пожаре и т. д.
Далее Талмуд вновь вспоминает историю Каина и приводит слова рава Иегуды, сына раби Хии (Учитель Талмуда в Эрец Исраэль, первое поколение, начало 3‑го века) — о том, что галут (изгнание) искупает половину наказания (как тут не вспомнить двухтысячелетний галут еврейского народа!). Ведь Всевышний сказал Каину: “Будешь ты ходить “неприкаянным”. А затем Тора отмечает, что поселился Каин в стране Нод.
Анализируя пророчество Иермиягу, в частности, фразу — “Тот, кто останется в этом городе (Иерусалиме) погибнет от меча, голода и жажды, а тот, кто выйдет и сдастся вавилонцам, которые осадили город, останется в живых, уйдя в галут” (Танах, книга Иермиягу, гл. 21, ст. 9), рав Иегуда делает вывод, что галут искупает три вещи. Но раби Йоханан, проведя сравнительный анализ фрагментов того же пророчества, говорит, что галутискупает проступки человека полностью...
Лист 39
Анализируя ту часть Мишны, где говорится о сотворении человека (см. обзор листа 38), Талмуд приводит Мидраш (сведения из Устной Торы) о первых часах первого дня Сотворения мира, о создании первого человека (Адама). Подчеркнем, что речь здесь идет об ином (не совпадающем с нашими представлениями) исчислении времени. Об этом сказал царь Давид: “День Твой (Всевышнего) — тысяча лет” (Теилим — Псалмы).
Сказал раби Йоханан бар Ханина: “В первый час собрал Всевышний прах со всей Земли. Во второй час — сделал голема (грубую форму). В третий — оформил части тела. В четвертый — вдохнул в него душу. В пятый — поставил на ноги. В шестой — сотворенный человек дал названия животным (названия животных на иврите соответствуют их духовной сущности). В седьмой час Адам сблизился с Хавой. В восьмой — в мире было уже четверо (Адам, Хава и их дети-близнецы: сын Каин и дочь), в девятый была получена особая заповедь — не есть плоды с Дерева Добра и Зла. В десятый эта заповедь была нарушена. В одиннадцатый состоялся суд и был вынесен приговор об изгнании. В одиннадцатый и последний час этого дня (люди) покинули Ган Эден (Райский сад), частично утратив свои духовные качества”.
Об этом сказал Рами бар Хама (Учитель Талмуда в Вавилоне, 4‑й век): хищное животное не нападает на человека, если отличает его от скотины. А в Теилим написано: “Человек в величии своем не переночевал — уподобился он скотине” (Теилим, псалом 49, ст. 13).
Какова же в этой ситуации, которая длится вот уже почти шесть тысяч лет, позиция Всевышнего?
Талмуд отвечает на этот вопрос также на языке Мидраша. Сказал рав Иегуда от имени Рава: “Перед тем, как Творец решил создать человека, он предварительно создал группу малахим (в единственном числе — малах, некая духовная субстанция, осуществляющая связь Неба с землей) и спросил их — хотят ли они, чтобы Он сотворил человека по образу нашему” (Всевышний, как учит Устная Тора, употребил выражение “нашему” — из скромности: там, где проявляется величие Творца, всегда присутствует и Его скромность). И малахим задали вопрос: что будет делать человек? И ответил Творец: будет он поступать так-то и так-то. Тогда произнесли малахим стих из Теилим: “Что являет собой человек, чтобы его вспомнить, что такое сын человеческий, чтобы о нем упоминать!” (Теилим, пс. 8). Сжег их Всевышний и сотворил другую группу малахим., но и с ними произошло то же самое. Третья же группа малахим “наученная” горьким опытом своих предшественников, сказала: “Всевышний! Весь мир — Твой, все деяния — по воле Твоей”. Но когда человечество извратило понятия о том, как следует жить, а потом восстало против Всевышнего, воздвигая Вавилонскую башню, спросили малахим этой третьей группы: “Разве не правы оказались те, которые были до нас?”.
Ответ Всевышнего на этот вопрос дает Талмуд словами пророчества Ишаягу: “До старости его (человека) Я — все тот же, и до седин его Я буду его терпеть” (Танах, книга Иешаягу, гл. 46, ст. 4).
Эту фразу интересно сравнить с ответом раби Авины (Учитель Талмуда третьего поколения, начало 4‑го века) на замечание неевреев, что существует, якобы, противоречие между стихом из книги пророка Шмуэля — “Кто подобен народу Твоему, Израилю, народу исключительному на земле” и стихом из пророчества Ишаягу — “Все народы — ничто перед Тобой”. Сказал раби Авина: “По этому поводу говорит ваш пророк Билам — среди народов не числится” (Бамидбар, гл. 23, ст. 9). Раби Элиэзер (Учитель Мишны, 1‑й век) поясняет это так: с одной стороны в Теилим сказано — “Добр Всевышний ко всем” (Теилим, пс. 145), с другой — в Танахе говорится: “Добр Всевышний ко всем уповающим на Него” (Танах, пророкИермиягу, Мегилат Эйха; гл. 3).
Талмуд приводит здесь такую аналогию. Положим, у человека есть сад. Если он поливает сад при помощи оросительной системы, вода поступает ко всем деревьям в нем (что символизирует, что пропитанием снабжается весь мир). Но если он ухаживает за каждым деревом в отдельности, то выбирает лишь хорошие деревья (что символизирует Его попечительство).
Однако вернемся к нашей Мишне, которая говорит, в чем должна заключаться угроза, уготованная лжесвидетелям, и завершает собой четвертую главу трактата Санѓедрин. Прочтем ее до конца:
(Перед угрозой даже честные свидетели могут отказаться от дачи показаний, затаив мысль в сердце своем) — “К чему нам эти неприятности?”. Поэтому сказано: “он, свидетель, либо видел либо знал, и если не даст показания (совершит дурной поступок)” (Ваикра, гл. 5, ст. 1). А если подумают свидетели — стоит ли нам быть причастными к смерти человека (пусть даже виновного), им надо напомнить, что сказано в книге Мишлей— “Гибель злодеев (вызывает) ликование” (Мишлей — Притчи царя Шломо, гл. 11, ст. 10).
Талмуд подчеркивает, что речь идет не о ликовании Всевышнего, но — о ощущении радости в мире Им сотворенном.
Ханох Лернер
|
