Санѓедрин
Лист 65
Из предыдущих обзоров нам известно, что Тора строго запрещает колдовство и чародейство. Но для того, чтобы это хорошо усвоить, необходимо знать, какие именно формы может принимать сей вид человеческой “деятельности”. Этим и занимается Талмуд на нашем листе, анализируя различные способы колдовских проявлений.
Мишна нашего листа называет два вида колдунов: Бааль Ов и Йидони.
Бааль Ов — это колдун, который может поднять из могилы мертвого и заставить его говорить.
Йидони — колдун, который, как поясняет Раши (комментатор Талмуда; Франция, 11 век), вставляет в рот косточку животного под названиемйадуа и делает так, что эта косточка обретает “дар речи”.
Почему в Мишне трактата Критот, где перечисляются все прегрешения, за которые полагается карет (отсечение души от Источника жизни; в реальном проявлении — ранняя смерть) упоминается только бааль ов, а Йидони — нет? — спрашивает Талмуд.
О них прямо говорится в Торе, — объясняет раби Йоханан (величайший Учитель Талмуда в Эрец Исраэль, 3‑й век). — Причем, этот отрывок построен таким образом, что можно понять: если человек нарушил обе эти заповеди — одну за другой, забыв о запрете, с него причитается лишь одно приношение. Поэтому в трактате Критот и упоминается один вид такого рода преступлений — тот, что назван в Торе первым. Но подразумеваются — оба.
Иную грань Истины усматривает в этом факте Реш Лакиш (коллега раби Йоханана). В трактате Критот, — говорит он, — перечисляются запреты, за нарушение которых полагаются наказания. А за действия Йидони строго не судят, ибо они не вносят в мир физических изменений.
Учителя Мишны разделяют колдунов группы бааль ов на две “подгруппы”. Часть таких колдунов, — сообщают Учителя, — поднимают мертвецов из могил с помощью некой колдовской силы, которая носит название маале би-зхуро. Другие отличаются тем, что задают вопросы черепам и получают ответы.
Первые поднимают мертвых вверх ногами и не могут сделать это в субботу. Вторые поднимают мертвых вверх головой и делают это и по субботам.
Талмуд рассказывает такую историю. Во времена римского владычества наместник императора Горносропос спросил однажды у раби Акивы(величайший Учитель Мишны, 2‑й век):
— Можешь ли ты доказать мне, что сегодня суббота, а не вторник, например?
Ответил ему раби Акива вопросом на вопрос:
— А ты... Можешь ли ты доказать, что отличаешься от других людей тем, что ты — наместник.
— Конечно, могу, — сказал Горносропос. — Меня на эту должность назначил император.
— И я могу, — произнес раби Акива. — Субботой назначил этот день Властелин мира.
— Но приведи все же какие-то доказательства, — не унимался наместник.
— Они — вокруг тебя, — сказал раби Акива. — Разве река Самбатион не сообщает тебе, когда наступает суббота? В будни ее воды бурлят, а в субботу — успокаиваются. А бааль ов, который по субботам не может поднимать мертвецов?.. Могила твоего отца тоже дает тебе доказательства — по субботам не поднимается из нее дым (по рассказу Талмуда, мы можем предположить, что в те времена, видимо, было такое странное явление: в будни из могилы отца Горносропоса, который, как и его сын, был злодеем, поднимался дым)...
Талмуд останавливает внимание на том, что сказано в Торе о “вопрошающем мертвых”. И сообщает: сначала человек постится, а потом идет на кладбище, чтобы на него снизошла тума (духовная нечистота), а когда почувствует, что это у него получилось, начинает задавать вопросы умершим.
Говорится о раби Акиве: как только он, изучая тексты Торы, доходил до посвященного этому отрывка, так сразу начинал плакать.
— Как же так! — недоумевал раби Акива. — Человек постится, чтобы погрузиться в туму. И осуществляет на деле свое стремление. А тот, кто постится, чтобы на него снизошла святость, не достигает желаемого. Почему это так? Потому, наверное, что прегрешения наши разделены между нами и Всевышним...
— Праведникам все доступно, — сказал Рава (величайший Учитель Талмуда четвертого поколения; 4‑й век). — Ибо в книге пророка Иешаягунаписано: “...так как грехи ваши разделены между вами и Всесильным...” (Танах, книга пророка Иешаягу, гл. 59, ст. 2).
Иными словами, если не грешит человек, он может уподобиться Творцу.
Рассказывает Талмуд, что Рава сотворил однажды человека и отправил его к раби Зейре (коллега Равы). Заговорил с ним раби Зейра, но тот не отвечал (очевидно, не был наделен способностью говорить).
Тогда сказал, обращаясь к нему, раби Зейра: “Ты создан моим коллегой, вернись в прах...”.
Сообщает Талмуд и о том, что раби Ханина (Учитель Талмуда в Эрец Исраэль, 3‑й век) и раби Ошийа (коллега раби Ханины) по субботам вместе изучали книгу Йецира (о сочетании Имен Всевышнего, которыми Он создавал мир) и как-то раз им удалось создать теленка, которого они потом съели...
Рассказывая столь удивительные и необыкновенные истории, Талмуд упоминает на нашем листе и о предсказателях. Человека, который умел предрекать хорошие и плохие времена, — говорит Талмуд, — называли — меонен. Того, кто по знакам предсказывал события — менахеш. И заключает: и то и другое запрещено еврейским законом...
Лист 66
На нашем листе Талмуд развивает тему — “проступок и наказание”.
В Мишне читаем:
Оскверняющий субботу злоумышленным действием в наказание получает карет (преждевременно умирает и/или утрачивает удел в Будущем мире), за нарушение (законов шаббата) по ошибке (человек) расплачиваются искупительным приношением...
Того, кто проклинает отца своего и мать свою, не наказывают, пока он не проклянет их именем Всевышнего.
Даже если он произнес при этом не основное Имя Всевышнего, его следует наказать со всей суровостью, — отмечает раби Меир (один из крупнейших Учителей Мишны, 2‑й век).
Если человек употребил не основное Имя Всевышнего, от наказания он освобождается, — уточняют другие Учителя.
Человека, вступившего в интимные отношения с девушкой-подростком, строго наказывают только в том случае, если эта девушка до него была девственницей, невестой (была обручена) и жила (в тот момент) в доме своего отца. Если в интимную связь с ней вступили двое, первому полагается скила, второму — хенек (перечисление видов казни см. в обзоре листа 50).
Анализируя первую часть Мишны (о нарушении законов субботы) Талмуд выдвигает вопрос: предусматривает ли данная Мишна такие нарушения законов субботы, за которые, если он сделал это по ошибке, приношений не требуется, а если — по злому умыслу, карет не полагается? И отвечает: да, предусматривает.
Примером, — продолжает Талмуд, — может служить выход за пределы территории, в границах которой разрешается перемещаться в шаббат.
Поясним, что по закону в субботу нельзя удаляться от населенного пункта, в котором проводишь шаббат, на расстояние, большее, чем 2000 локтей (приблизительно — 1 километр).
Это правило выводится из Торы, — говорит раби Акива (величайший Учитель Мишны, 2‑й век).
Это — установление раввинов, — говорят другие Учителя.
В Торе прямо дается лишь один запрет — разжигать огонь в субботу, — поясняет раби Йоси (ученик раби Акивы, а в последствии — его коллега). — За его нарушение, в отличие от других, не казнят (как сказано в Мишне листа 53, за нарушение законов шаббата полагалась казнь —скила; см. обзор листа 53).
Далее Талмуд приступает к разбору второй части Мишны (“Тот, кто проклинает отца своего и мать свою...”). И вносит уточнение: со всей суровостью наказывают не только того, кто проклинает обоих родителей сразу, но и того, кто проклял одного из них.
Третья часть Мишны (о девушке-подростке) требует, видимо, дополнительных объяснений.
По еврейской традиции брак совершается в два этапа:
Первый — это кидушин (обручение, посвящение невесты — жениху).
Второй — хупа (сам обряд бракосочетания, превращающий невесту в полноправную жену).
Следует отметить, что после первого этапа девушка, с одной стороны — еще запрещена жениху, с другой — считается, по сути, замужней женщиной и ей нельзя вступать в отношения с посторонними мужчинами.
В случае, если она после кидушина до хупы вступила с посторонним мужчиной в запретную связь, ее и этого мужчину должны казнить.
Когда-то между кидушином и хупой существовал довольно большой временной интервал. Сегодня их нередко совершают сразу — жених обручается с невестой, стоя под хупой.
И еще. Обсуждая законы о запрещенных связях, Талмуд делает различие между девочкой и девушкой-подростком. До достижения совершеннолетия (по еврейской традиции это — 12 лет) ребенок женского пола считается девочкой. Подростком ее называют в период с 12‑ти до 12‑ти с половиной лет. Переступив этот возрастной порог, она, как это было принято, становится взрослой. Еврейский закон позволяет отцу обручить свою дочь задолго до ее 12‑летия. Потом, когда она повзрослеет она имеет право отказаться (до обряда бракосочетания) от жениха.
С какого возраста посвященная жениху невеста несет ответственность за свое поведение? — спрашивает Талмуд.
Только невесту-подростка, а вместе с ней и мужчину, который вступил с ней в запретный контакт, можно наказывать скилой, — говорит раби Меир. — Если ей еще не исполнилось 12 лет, она освобождается от наказания.
Она (и ее партнер) несет ответственность перед судом и получает соответствующее наказание, даже если еще не достигла подросткового возраста, — говорят другие Учителя...
Барух Шнайдер
Лист 67
На нашем листе дается Мишна, обсуждающая закон, который касается уникальной ситуации и к никаким другим случаям не применим.
В Торе есть такие слова: “Если будет сбивать тебя с пути брат твой (то есть — любой еврей)... и по секрету скажет тебе — пойдем (со мной) и будем служить богам другим... не слушай его... и да будет он наказан смертью, ибо он хотел оттолкнуть тебя от Всевышнего” (Дварим, гл. 13, ст. 7‑11).
И вот в нашей Мишне читаем:
Закон о смертной казни через скилу применяется к человеку (пророка в таком случае наказывают другим видом казни), который сбивает на путь идолопоклонства ближнего своего (если он сбивает с пути жителей целого города, ему полагается иное наказание — см. обзор листа 51). К примеру, говорит ему: “В таком-то месте есть некое божество, которому служат так-то и так-то, а тем, кто не служит ему, оно причиняет зло”.Во всей Торе нет более случая (кроме этого), когда к тому, кто тайно совершает такой проступок, на законных основаниях подсылают свидетелей, которые должны будут подтвердить в суде факты его противозаконной деятельности. Если такой человек позвал с собой двух человек, и они становятся свидетелями (на суде), суд приговаривает его к смертной казни (не требуя при этом, как во всех других случаях нарушения законов Торы, чтобы обвиняемый был заранее предупрежден о том, что его действия — преступны и какие последствия они за собой повлекут). Если же злодей пытался сбить с пути одного еврея, этот еврей (чтобы заполучить еще одного свидетеля) должен предложить ему позвать с собой еще кого-то из друзей... Но если злодей окажется хитрецом и (из боязни, что другие его выдадут) откажется повторить (кому-либо еще) свои слова, в определенном месте прячут двух свидетелей (и в этом месте тот, кому злодей доверился просит) повторить ему предложение служить другим богам. И если он повторит, его следует спросить: “Как же мы оставим Всевышнего и пойдем служить другим богам?”. Если этот вопрос заставит злодея задуматься или он просто промолчит, это избавит его от наказания. Но если он будет настаивать на своем и скажет: “мы должны так поступить, и это — правильно”, выходят (спрятавшиеся) свидетели и приводят его в суд, где его приговаривают к смертной казни.
Далее Мишна приводит перечень слов, которые дают основание квалифицировать того, кто их произносит, как преступника, сбивающего других с пути служения Всевышнему. Например, “пойдем служить (этим богам)”, или — “воскурять”, “возливать” что-то на их жертвенник, или — “поклонимся им”.
Вторая Мишна, представленная на нашем листе, обсуждает законы, которые действуют в отношении колдунов.
Только тот, — говорится в ней, — кто реально совершает колдовские действия, наказывается скилой. Однако иллюзиониста (который лишь делает вид, что производит колдовские действия) не наказывают.
Раби Акива (величайший Учитель Мишны, 2‑й век) дает конкретный пример. Двое собирают кабачки (необычным способом — как будто бы овощи сами “забираются” в его корзину). Один, воспользовавшийся при этом колдовскими методами, подлежит смертной казни; другой, совершивший это при помощи трюка, свободен от наказания.
Лист 68
Развивая тему колдовства, поднятую Мишной во второй части предыдущего листа (см. обзор листа 67), Талмуд выдвигает вопрос: какова его реальная сила?
Колдовство — это отрицание Небесных сил, — говорит раби Йоханан (крупнейший амора — Учитель Талмуда в Эрец Исраэль, 3‑й век).
И это — не метафора. Ибо, как уточняет Талмуд, слово “колдовство” (на иврите — кишуф) непосредственно составлено из букв, образующих слова “отрицание” (на иврите — макхиш) и “Небесная сила” (на иврите — памалия, как русское слово “фамилия”, т.к. в языке иврит буквы пэй и фэйобозначены одним буквенным знаком).
Убедимся сами. Слово кишуф состоит из трех букв — каф, шин и фэй (“к”, “ш” и “ф” — гласных в ивритском правописании нет). Две первые заимствованы в слове макхиш, третья — в слове памелия.
В Торе читаем: “Нет никого (и ничего), кроме Него (Всевышнего)” (Дварим, гл. 4, ст. 35).
Это относится и к колдовству, — сказал раби Ханина (амора — Учитель Талмуда в Эрец Исраэль, 3‑й век).
То есть любая иная сила (в том числе — колдовская) автоматически оказывается вне закона.
Талмуд рассказывает, как некая колдунья собиралась взять немного земли под кроватью раби Ханины, чтобы колдовским способом причинить ему зло.
Сказал ей раби Ханина:
— Иди и действуй. Я знаю, что “нет никого и ничего, кроме Всевышнего”. И если Он пожелает оградить меня, тебе не удастся нанести мне вред...
Но почему же тогда раби Йоханан говорит о силе колдовства?
Талмуд объясняет: у раби Ханины были особые заслуги перед Всевышним, поэтому колдовство не могло на него повлиять.
В определенном смысле закон рассматривает колдовство также, как нарушение законов Субботы. В каких-то случаях (когда реально применяются колдовские “чары”) за него полагается смертная казнь. Есть и такие, когда от наказания освобождают. Но в любом — колдовство запрещено.
Талмуд вспоминает историю Исхода и десять казней египетских. Фараон, не признавая над собой власти Небес, пытался противопоставить ниспосланным на египтян Творцом казням “искусство” придворных колдунов. На третьей казни, когда все египетское население было поражено вшами, придворные колдуны отказались от “соперничества” и заявили фараону: “...На это — перст Всевышнего” (Шемот, гл. 8, ст. 15).
Далее Талмуд рассказывает, как перед смертью раби Элиэзера (великий тана — Учитель Мишны второго поколения, 1‑й век) пришли к нему его ученики, в том числе — раби Акива (впоследствии — величайший Учитель Мишны, 2‑й век).
— Зачем пожаловали? — спросил их раби Элиэзер.
— Учить Тору, — ответили они.
— Почему же вы раньше не приходили? — задал им раби Элиэзер новый вопрос.
— Возможностей не было...
Посмотрел на них раби Элиэзер и сказал:
— Не удивлюсь, если вы умрете необычной смертью.
— А что будет со мной? — спросил раби Акива.
— Твоя смерть будет самой тяжкой из всех, — ответил ему умирающий.
Сердце раби Акивы было “велико как мир”, — говорит в своем комментарии Раши (комментатор Талмуда; Франция, 11 век). — И если бы он учился у раби Элиэзера, он мог бы достичь в познании Торы невероятных высот.
А ведь раби Акива и без того, как известно, стал величайшим Учителем Талмуда.
Раби Акива, — уточняет Маѓарша (комментатор Талмуда, 16‑й век), — как никто другой, понимал, какие глубин в изучении Торы можно было постичь с помощью раби Элиэзера.
По его собственному признанию, он насчитывал 300 (есть мнение — 3000) законов, касающихся колдовства. И никто, кроме раби Акивы, этим не заинтересовался.
Талмуд рассказывает такой случай. Как-то раз шли по дороге раби Элиэзер и раби Акива. И раби Акива попросил научить его сажать кабачки.
Произнес раби Элиэзер какое-то слово, и поле рядом с дорогой наполнилось кабачками.
— А как их надо собирать? — спросил раби Акива.
Раби Элиэзер проговорил какие-то слова, и кабачки собрались в одном месте.
Но разве такое дозволено? — вопрошает Талмуд. И отвечает: ради учебы — можно. Ведь в Торе написано: “...не учись делать (колдовство)” (Дварим, гл. 18, ст. 9). То есть “не учись”, чтобы потом применять эти знания на практике. Но постигать это ради того, чтобы хорошо понимать и знать законы Торы о колдовстве, разрешается.
Ханох Лернер
Лист 69
В предыдущей, седьмой главе, как мы знаем, Талмуд занимался обсуждением разных преступлений и различных видов казней, к которым приговаривают осужденного в зависимости от того, что он совершил.
Начинающуюся на нашем листе восьмую главу следует рассматривать как ее логическое продолжение. И посвящена она, в частности, достаточно уникальному явлению — превентивному наказанию.
Талмуд вводит здесь понятие — бен сорер, что в переводе на русский язык означает — “бунтующий сын”. И приводит отрывок из Торы (Дварим, гл. 21, ст. 18‑21), где говорится, что в случае, если “будет у человека сын бунтующий и своенравный, который не слушается отца и матери, и будут они увещевать его, и не станет он слушаться их”, родители могут привести его к старейшинам города и сказать им: “Этот наш сын своенравен, бунтует, не слушается нас, обжирается и пьянствует...”. Тора рекомендует побить такого сына камнями, “и искоренить зло из среды своей”.
Устная Тора объясняет, что речь идет о подростке, пристрастившемся красть, есть мясо и пить вино. Причем, казнят его не за совершенное им преступление (кражу), за что ему, разумеется, смертная казнь не полагается. Здесь имеется в виду “превентивное наказание”, цель которого — предотвратить значительно худшие последствия. Ибо из подростка, главное стремление которого — получить низменные удовольствия, да еще за чужой счет, вполне может вырасти убийца.
Нетрудно понять, что этот закон применялся с крайней осторожностью. Наши Учителя старались максимально сузить возможность его практического применения, ограничиваясь в большинстве случаев нравственным порицанием.
Талмуд выясняет, с какого и до какого возраста подросток может быть определен как бен сорер.
На основе фразы из Торы — “Если будет у человека сын бунтующий и своенравный”, Мишна делает вывод: “сын, а не дочь, сын, а не взрослый”. Но поскольку несовершеннолетний ( до 13 лет) ребенок по закону свободен от какого бы то ни было наказания, остается предположить, что Тора говорит о подростке, который недавно достиг совершеннолетия.
В процессе обсуждения Мишны Гемара ставит под сомнение положение, что бен сорер — подросток, которому уже исполнилось 13 лет. Да, в Торе действительно, нигде не описываются случаи, когда осудили бы малолетнего. Но ведь и ситуация с “бунтующим” сыном — особая. Здесь не судят за проступки, но — принимают меры, чтобы предупредить тяжкие преступления. Кроме того, закон о превентивном наказании относят к иррациональным законом Торы, к которым не применим рациональный логический подход. Да и в самом тексте Торы употреблено слово бен — “сын”, то есть — не взрослый мужчина. Так что, нет как будто бы оснований утверждать, что понятие бен сорер не может быть применено к не достигшему 13‑летия ребенку.
Рав Иегуда (великий Учитель Талмуда; 3‑й век) от имени Рава (крупнейший Учитель Талмуда первого поколения; 3‑й век) говорит, что слова Торы — “если будет у человека сын...”, содержат также намек и на иное понимание фразы: “когда станет мужчиной ребенок...”, т.е. по достижению совершеннолетия (13 лет), но — не ранее.
Рав Хисда (амора, Учитель Талмуда в Вавилоне; 3‑й век), анализируя те же слова Торы предлагает еще один вариант прочтения: “если будет у человека (мужчины) сын (ребенок)...”. Значит, речь все же идет о совершеннолетнем?
При этом рав Хисда оспаривает точку зрения Рабы (великий Учитель Талмуда в Вавилоне; конец 3‑го века), который из слов Торы — “...если нет у человека (мужчины) наследника...” — делает вывод, что у подростка младше 13‑ти лет не может быть детей.
Здесь речь идет о наследниках гера (человека, который принял еврейство), и Тора подчеркивает, что только у мужчины могут быть наследники (сыновья), но у ребенка их быть не может.
Но ведь мы учили, — напоминает Абайе (амора, один из крупнейших Учителей Талмуда в Вавилоне; первая половина 4‑го века; ученик Рабы), что мальчики в основном способны совершить половой акт, начиная уже с 9‑ти лет.
Тем не менее, способность к зачатию возникает только по достижению 13‑летия, — отвечает ему Раба.
Но при чем тут способность к деторождению? — недоумевает Талмуд. Ведь раби Ишмаэль (великий Учитель Мишны, 2‑й век) на основании сказанного в Торе — бен сорер у‑море (“сын бунтующий и своенравный”) заключает: речь — о сыне, не об отце. А тот, кто стал отцом под определение бен сорер не попадает.
В результате долгих и детальных обсуждений Учителя приходят к выводу, что период, в течение которого подростка можно назвать бен сорер, не превышает трех месяцев — с того дня, когда ему исполняется 13 лет.
И в заключение Талмуд выдвигает вопрос: почему речь идет именно о сыне? Ведь дочь тоже может встать на путь пьянства, обжорства и воровства. И тогда она представляет не меньшую угрозу для общества, чем подросток мужского пола.
И дает такой ответ: закон о наказании “взбунтовавшегося” подростка — иррациональный закон; и поскольку в Торе ясно сказано — “сын”, по отношению к девочкам он не применяется.
| 